Завороженность самопонятным (Случай Агнес)

Отправной точкой доклада послужит один из самых захватывающих текстов в истории социо-гуманитарного знания – пятая глава «Исследований по этнометодологии» Гарольда Гарфинкеля (по меткому замечанию одного из критиков – это одновременно и детективная повесть, и мелодрама). Эта глава выросла из тридцати пяти часов магнитофонных записей бесед Гарольда Гарфинкеля и Агнес – пациентки университетской клиники UCLA. В коротком Приложении к этой главе раскрывается обстоятельство, коренным образом меняющее смысл бесед Гарфинкеля и Агнес. На протяжении десяти месяцев еженедельных интервью Агнес настойчиво утверждает, что «мир состоит из естественных мужчин и естественных женщин, …а все остальные неполноценны, преступны, больны или греховны», воспроизводя само собой разумеющуюся «естественную установку» по вопросам пола, несмотря на то, что она противоречила её собственной личной истории. При философском разборе этого случая нас будет, прежде всего, интересовать не гендерная проблематика, которой заворожены как рассказчик (Агнес), так и слушатель (Гарфинкель), а смысловой переворот как таковой, ситуация радикальной переоценки всего сказанного (прочитанного). Рассказчик воспроизводит само собой разумеющиеся аксиомы, «естественную установку», даже если они противоречат его собственному опыту; ему удается «заслониться» от противоречий, он выглядит «завороженным» самопонятностью того, что он утверждает (или имитирует «завороженность»). Затем читатель  сталкивается со смысловым переворотом (рассказчик-догматик оборачивается рассказчиком-трикстером) и это провоцирует в нем самом переворот само собой разумеющегося в непонятное. Читатель обращает внимание на свою собственную завороженность само собой разумеющимся («самопонятным») – слепую вовлеченность в набор аксиом. В случае Агнес мы до конца не знаем, кто перед нами: искренний адепт «здравого смысла» или ненадёжный рассказчик; как, впрочем, мы не знаем, понимает ли кто бы то ни было до конца то, что якобы является само собой разумеющимся. Именно поэтому неожиданный финал пятой главы книги Гарфинкеля (проблеск непонятности в самопонятном) демонстрирует значимость смыслового переворота для философии и позволяет наметить стратегию работы с «завороженностью самопонятным».